От CEO BitMEX до преступника в бегах: как Артур Хейс попал в розыск США?
- от среднего класса через финансовую элиту к «оппозиции»
- Финансовый нонконформизм и дешевое пиво: с чего начинался BitMEX
- Большие выгоды — большие риски: чем BitMEX отличалась от конкурентов
- Стремительный рост и переплет в Тайбэе: когда все пошло не так?
- За что хотят посадить Хейса и почему многие считают обвинения несправедливыми
В октябре 2020 года Комиссия по торговле товарными фьючерсами США (CFTC) подала иск в суд Южного округа Нью-Йорка против торговой платформы криптодеривативов BitMEX. Ответчиками стали сооснователь и теперь уже бывший генеральный директор биржи Артур Хейс, соучредитель BitMEX Бен Дело, технический директор Сэмюэль Рид и менеджер по развитию бизнеса криптобиржи Грег Дуайер. Комиссия обвинила владельцев в нарушении закона «О банковской тайне» и требований KYC (англ. «знай своего клиента») и AML (англ. «противодействие отмыванию денег»). Среди представителей криптосообщества происшествие активно обсуждается: одни считают Хейса и его партнеров мошенниками, другие — жертвами судебной системы, которая во главу угла ставит крупные банки, ущемляя права индивидуальных трейдеров. Рассказываем, кто такой Артур Хейс, и пытаемся разобраться в сложившейся вокруг BitMEX и ее сооснователя ситуации.
Артур Хейс: от среднего класса через финансовую элиту к «оппозиции»
Артур Хейс родился в семье представителей среднего класса. Оба его родителя работали в крупной американской корпорации General Motors. Юность будущий миллиардер провел в разъездах между Детройтом и Баффало. Его мать Барбара делала все возможное, чтобы одаренный ребенок смог поступить в элитную частную Школу Николса, основанную еще в 1892 году.
«Он добивался успеха во всем: от учебы до спорта и создания крепкой дружбы. Школа Николса дала ему фундамент, цель и, в определенный момент, стипендию, чтобы подняться», — вспоминает Барбара Хейс.
Артуру Хейсу удалось извлечь максимум знаний и возможностей из своей школы и после ее окончания поступить в Уортонскую школу бизнеса. Получив высшее образование по специальности «Экономика», юноша перебрался в Гонконг, где работал в банках Deutsche Bank и Citibank в качестве маркетмейкера по торгуемым на бирже фондам или ETF — гибридным ценным бумагам. Карьера Артура постепенно набирала обороты, но в мае 2013 года Хейс потерял работу. Он не был женат, не имел детей, не был скован обязательствами. Ничто не мешало ему действовать, и Хейс решил рискнуть и создать что-то свое.
Артур Хейс захотел объединить свои навыки по созданию оригинальных финансовых инструментов и новое увлечение — криптовалюту, а конкретно биткоин. Цифровые валюты стали своего рода Новым светом, в то время как большие финансы с крупными банками и регуляторами оставались светом Старым. Всех участников криптосообщества объединяла анонимность и нежелание играть по правилам национальных банков и государств. К моменту популяризации биткоина казалось, что власти (не только в США, но и по всему миру) считали, что держат монополию на все виды денег и могут препятствовать развитию их новой формы. В то время люди инвестировали в криптовалюты, желая заработать, спрятать имеющиеся капиталы или выразить протест, а иногда и всего этого сразу.
Хейс входил в криптомир постепенно. Начинал он с арбитража: покупал биткоины на одной бирже и продавал на другой, но уже с наценкой. В октябре 2013 года его метод дал сбой: возникли проблемы с выводом монет с токийской биткоин-биржи Mt.Gox. В начале 2014 года компания объявила, что подверглась нападению хакеров. И хотя Артуру удалось вернуть потерянные монеты, урок он усвоил: биржи оказались ключевым уязвимым местом в защищенной экосистеме биткоина. А инцидент с Mt.Gox был, пожалуй, одним из самых печальных, но далеко не единственным.
Оставлять свои биткоины без дела Хейс не хотел. Узнав, что на китайских биржах актив торгуется значительно дороже, чем в США и Европе, он приобрел внушительную сумму и перевел ее в Китай, после чего обменял на юани.
«На протяжении некоторого времени я физически пересекал границу на автобусе в Шэньчжэнь с друзьями, обедал там и возвращался через границу обратно с допустимой суммой наличных», — вспоминает он в разговоре с Vanity Fair.
Такой способ был весьма неплох, но его существенным недостатком были трудности с перевозкой денег через международные границы. Тогда Артур и задумался о создании онлайн-биржи, на которой люди могли бы зарабатывать на биткоине с помощью деривативов — финансовых контрактов, цена которых зависит от показателей лежащего в их основе актива, в данном случае речь о цифровой валюте.
Но воплощение этой идеи требовало серьезной подготовки: нужно было не только найти технологическое решение, но и убедить скептически настроенное криптосообщество в безопасности и надежности новой торговой площадки.
Финансовый нонконформизм и дешевое пиво: с чего начинался BitMEX
В январе 2014 года Хейс назначил встречу с Беном Дело, талантливым математиком и программистом из Великобритании. К тому времени тот окончил Оксфорд и успел поработать в IBM, двух хедж-фондах и, после переезда в Гонконг, в JPMorgan.
У Хейса и Дело было много общего: оба получили образование в престижных вузах и работали в ведущих компаниях финансовой отрасли. Тогда мало кто мог предположить, что они перейдут на «темную сторону» криптосообщества. Однако они оказались исключениями из правил: будучи фактически привилегированными членами финансовой системы, они пошли против нее.
Чтобы воплотить в жизнь задумку Хейса, команде недоставало фронтенд-разработчика — он должен был работать с вопросами пользовательского взаимодействия. На примете у Артура был подающий надежды американский программист и IT-пропагандист Сэм Рид — они познакомились после одного из выступлений Рида. Выслушав идею о создании биржи биткоин-деривативов, Рид, не задумываясь, согласился. Хотя он был моложе Хейса и Дело, в мир криптовалют Сэм попал раньше, еще в 2009 году. Тогда стоимость биткоина была околонулевой, и он майнил первые монеты на своем ноутбуке.
Вместе троица всерьез взялась за проект, окрестив его Bitcoin Mercantile Exchange, сегодня всем известный как BitMEX. Хейс занял позицию генерального директора (CEO), Дело — операционного (COO), а Рид — технического (CTO).
Одна из крупнейших криптобирж начиналась с трех ребят, днями напролет работавших в кофейне Starbucks в гонконгском небоскребе, а по ночам кодивших в квартире Хейса под дешевое пиво.
Большие выгоды — большие риски: чем BitMEX отличалась от конкурентов
Основатели BitMEX позиционировали ее как пиринговую (P2P) платформу, позволяющую в перспективе покупать и продавать деривативные контракты на биткоин до 1:100.
Так, например, клиент с суммой $1 000 на своем балансе на бирже имел возможность напрямую заключать контракты объемом в $100 000, а при наличии $10 000 речь шла уже о миллионе долларов. То есть с относительно небольшим первоначальным капиталом можно было зарабатывать нешуточные деньги. В этом и заключалась привлекательность новой криптобиржи и одно из ее ключевых отличий от конкурентов.
«Торговать без плеча — это как ехать на “Ламборджини” на первой передаче: ты знаешь, что так безопаснее, но покупал ты ее не для этого», — так Хейс описывал нововведение в блоге BitMEX.
Разумеется, такие условия теоретически могли привести к катастрофическим последствиям. Однако учредители биржи и многие другие криптоэнтузиасты, в том числе друг Хейса, сооснователь компании Kenetic Capital Джехан Чу, уповали на личную ответственность каждого трейдера — один из краеугольных камней торговли криптовалютами.
С одной стороны, BitMEX появилась в удачное время, но с другой — в довольно напряженное. Тогда, по мнению властей США, биткоин как раз постепенно превращался из любимой валюты преступников в актив инвестиционного уровня, который начал привлекать институциональных игроков.
При этом сам Хейс с другими соучредителями биржи оказались в выгодном положении и постепенно накапливали капитал. В то же время их высокоскоростное и высокомаржинальное предложение было связано с потенциально опасными финансовыми инструментами. Они-то впоследствии и привлекли внимание финансовых регуляторов США.
Было не столь важно, что именно продавала BitMEX. Куда более насущный вопрос — кому. Сам Хейс в разговорах с корреспондентом Vanity Fair настаивал на том, что биржа была закрыта от американских клиентов. Чтобы не связываться с местными регуляторами, на платформе были установлены и технологические барьеры, например, блокировки американских IP-адресов.
Однако мнение американских чиновников и создателя биржи здесь разнятся. Несмотря на заявленные старания BitMEX, на ней было немало депозитчиков из США — многие маскировали свое истинное местоположение при помощи VPN.
Проблема заключалась и в том, что регуляторы не вполне понимали, как управлять новыми финансовыми инструментами и можно ли вообще их контролировать. Зачастую строгие ограничения формировались уже по факту нарушений. И в этом Хейс видел не хаос, а возможности.
Стремительный рост и переплет в Тайбэе: когда все пошло не так?
В течение первого года после запуска криптобиржа BitMEX не пользовалась большой популярностью: доходов с комиссий за торги едва хватало на оплату серверов. Но дела пошли в гору в 2015 году, когда биржа рискнула увеличить плечо до 100х (ранее этот функционал был недоступен).
Политические события следующего года, в том числе Brexit и победа Дональда Трампа на президентских выборах в США, ощутимо увеличили объем торгов. В 2017 году компании пришлось расширяться и нанять 30 новых сотрудников, чтобы справиться с всплеском активности. А к 2018-му BitMEX стала торговой площадкой для серьезных сделок с крупными суммами: ежедневный оборот мог составлять несколько миллиардов.
Сооснователи биржи по-разному отнеслись к успеху и резкому изменению финансового положения. Рид, например, старался держаться в тени и, будучи миллиардером, продолжал пользоваться общественным транспортом и вести неприметный образ жизни. В то время как Хейс был не против выставить свои достижения напоказ и предпочитал играть роль финансового нонконформиста.
Летом 2019 года через BitMEX ежедневно проходили заоблачные суммы. В конце июня фирма объявила о новом рекорде: за день количество совершенных сделок на платформе оценивалось в $16 млрд. А два дня спустя Хейс опубликовал твит:
В посте Артур Хейс обращался к Нуриэлю Рубини, профессору экономики из Университета Нью-Йорка и непримиримому противнику BitMEX. В июле 2019 года они встретились на Азиатском блокчейн-саммите и схлестнулись в словесном поединке на сцене форума — позже эти события назвали «Переплет в Тайбэе». Рубини обвинил Хейса и BitMEX в уклонении от регулирования и мошенничестве. По словам профессора, создатели биржи наживались на комиссиях и поддерживали ликвидационный фонд за счет активов обанкротившихся трейдеров.
Часть конференции «Переплет в Тайбэе» с участием Артура Хейса и Нуриэля Рубини
Отвечая на вопрос о выборе места регистрации, Хейс ответил, что разница между американскими и сейшельскими властями лишь в том, что первых дороже подкупить. На уточнение, сколько же стоят власти Сейшел, он ответил: «Один кокос». Во время выступления Артур Хейс вел себя крайне самоуверенно и выказывал явное пренебрежение властям. Возможно, это и стало причиной его самосаботажа.
Через несколько недель после встречи Рубини опубликовал статью «Великое крипто-ограбление». В ней он обратил внимание на потенциальную опасность офшорных бирж и систематические нарушения ими законов. Основной удар пришелся как раз по BitMEX: Рубини обвинил биржу в том, что она заинтересована в том, чтобы ее клиенты теряли деньги. Якобы компания использует внутренние торговые подразделения, чтобы опережать действия трейдеров и получать прибыль от ликвидации.
«Инсайдеры BitMEX сообщили мне, что биржа на ежедневной основе используется для масштабного отмывания денег террористами и другими криминальными элементами из России, Ирана и других мест; биржа ничего не делает для предотвращения этого, поскольку зарабатывает на таких транзакциях», — писал Рубини.
За что хотят посадить Хейса и почему многие считают обвинения несправедливыми
Осенью прошлого года Комиссия по торговле товарными фьючерсами США (CFTC) подала гражданский иск против BitMEX и ее учредителей за создание незарегистрированной торговой площадки, а также за несоблюдение закона «О банковской тайне» и требований KYC (англ. «знай своего клиента») и AML (англ. «противодействие отмыванию денег»). Артура Хейса, Сэма Рида, Бена Дело и Грега Дуайера (их близкого друга, первого сотрудника биржи и менеджера по развитию бизнеса) также обвинили в сговоре и намеренном уклонении от установления, внедрения и поддержания политики по противодействию отмыванию денег. Против Хейса и его коллег возбудили уголовное дело, в рамках которого каждому из них грозит до пяти лет тюремного заключения.
На момент возбуждения дела единственным ответчиком, находившимся на территории США, был Рид: ФБР задержали его 1 октября 2020 года, но позже отпустили под залог в $5 млн.
Система права в США значительно отличается, например, от российской. Во многом потому, что в Штатах действует прецедентное право: решения, принятые вышестоящими судами, являются обязательными при рассмотрении аналогичных дел в нижестоящих инстанциях. Однако многие работники правовой сферы были удивлены подобным обвинениям в адрес создателей BitMEX.
«Мне неизвестно — а я занимаюсь этим действительно долго — о еще каких-либо случаях уголовного преследования и, конечно, о случаях преследования частных лиц, которое основывалось бы исключительно на том, что они не использовали программу противодействия отмыванию денег», — признала Лорель Лумис Римон, эксперт по финансовым преступлениям из фирмы O’Melveny & Myers, которая 16 лет работала в Министерстве юстиции.
По словам юриста, в обвинении, как правило, приводятся доказательства преступной деятельности: мошенничества, кражи кредитных карт, финансирования терроризма и т.п. Однако в случае с иском против BitMEX ничего подобного нет. Римон считает, что таким образом американские власти хотят отправить сообщение всему криптосообществу: «Вы должны понимать, что эта отрасль подпадает под нашу юрисдикцию».
На самом деле законодательство США не запрещает незарегистрированным биржам, коей и является BitMEX, продавать контракты с плечом американским розничным клиентам. Но по закону такие контракты должны быть выполнены за 28 дней. А один из самых востребованных продуктов биржи — бессрочный своп — не имеет «срока годности», трейдер может держать позиции открытыми столько, сколько угодно. То есть фактически финансовые инструменты BitMEX нарушают это требование.
Утверждения BitMEX о том, что доступ американских инвесторов к платформе был ограничен, не оказали никакого воздействия на CFTC. Комиссия считает, что внушительную часть сборов площадка получала именно от американских клиентов. А меры по предотвращению отмывания денег и деанонимизации клиентов якобы были приняты исключительно для отвода глаз.
Такие обвинения всколыхнули криптосообщество: многие представители считают подобные действия со стороны регуляторов несправедливыми. Для сравнения возьмем случай с банком HSBC. В 2012 году компания признала вину за отмывание многомиллиардных сумм для картеля Синалоа (самый крупный наркокартель Мексики) и осуществление денежных переводов для клиентов с Кубы, из Ирана, Ливии, Судана и Мьянмы, подпадающих под санкции. Тогда Министерство юстиции не стало преследовать банк и его руководство, а лишь обязало выплатить штраф в размере $1.92 млрд и приставило установленного судом контролера правового соответствия. Этот случай не единственный. Другие банки (Barclays, BNP Paribas, Credit Suisse, Deutsche Bank, ING, Lloyds Banking Group) также отделались всего лишь штрафом за отмывание денег, нарушение санкционных требований и налоговое мошенничество. При этом ни в одном из этих примеров не обвиняли лично руководителей компаний.
Сейчас Артур Хейс находится в Сингапуре, где, предположительно, проживает постоянно. После предъявления обвинений в октябре 2020 года он покинул пост генерального директора BitMEX, тогда же был освобожден от должности и CTO Сэм Рид.
Вероятно, с помощью таких кадровых перестановок материнская компания биржи 100x Group пыталась задобрить регуляторов и реабилитироваться в глазах сообщества. Обвинения сильно ударили по состоянию BitMEX. По данным Glassnode, 1 октября 2020 года на балансе биржи числилось 170 000 BTC. Но уже за первые сутки после случившегося клиенты вывели порядка 40 000 BTC.
Из расшифровки переговоров с властями США, состоявшихся 9 февраля, стало известно, что Хейс может добровольно сдаться уже 6 апреля. Однако после капитуляции он планирует остаться за границей.
Эта ситуация в очередной раз заставляет задуматься о проблеме регуляции в сфере цифровых валют. Власти не успевают — или не имеют такой возможности — следовать за технологическими новшествами и своевременно менять законодательство так, чтобы оно оставалось актуальным для инновационных форм взаимодействия на финансовом рынке. В свою очередь, некоторые криптоэнтузиасты решают воспользоваться «лазейками» в законах.
Но можно ли назвать такие действия преступными? И соответствует ли потенциальное наказание обвинению в случае с Артуром Хейсом и соучредителями BitMEX? Эти вопросы, к сожалению, пока остаются без ответов.